Наконец-то мы добрались до поселка Сосьвы, ну и дорога, трясогуска сплошная. Первая по дороге ИК-15, нам разницы нет, поехали сначала туда.
Сразу увидели как загружают заключенных в автозаки, Последний этап в ИК-63 с закрывшейся Пуксинки. Глядя на эту картину, вспомнила кадры из фильма про какую-то зону, как-то сжалось сердце. Я много видела таких моментов, но вот этот как-то врезался в память. Суровые лица, большие сумки, длинная дорога.
Даже собаки замерли. Для непосвященных, обычная перевозка заключенных. Для нас – отчаяние и страх, опасения за жизнь и здоровье. Все то, о чем переживают переведенные с бездорожного лагеря зеки.
В ЛИУ-23 посетили камеры ШИЗО-ПКТ, была там и одна – единственная камера ЕПКТ, откуда там взялась, не понятно. Все просто, туда перевели одного заключенного из Забайкальского края, переведенного еще там в ЕПКТ. Получается, что его содержат в обычной камере, на которой написали большими буквами – ЕПКТ. Совершенно незаконно содержат, тем более, что ознакомившись с медкартой осужденного С., мы увидели, что ему назначено стационарное лечение. Абсурд и беззаконие.
Пошли в отряд №3, где содержатся больные, в том числе с открытой формой туберкулеза, администрация колонии была удивлена, что мы решились пойти туда, пытались нас отговорить, в целях нашей безопасности. Но мы подумали, а кто же их проверит, если все будут бояться.
Вообще, надо отметить, что администрация охотно нам шла на встречу, беспрепятственно пропустила с фотоаппаратом, даже медика задержали на работе, чтобы нам можно было ознакомиться и документами. Так же с удовольствием предложили нам сфотографировать библиотеку и церковно-приходскую школу, здание отряда было очень ветхое снаружи, но отремонтированное внутри.
Побывали мы и в столовой, попробовали, чем кормят сидельцев. В целом, впечатление не плохое, Хотя, если честно, колонии нужен такой капитальный ремонт. И куда тюремное ведомство смотрит, тоже вопрос интересный. Но вывод чуть позже…
Последняя ИК-18. Несколько дней назад наши коллеги ездили в эту колонию, где обнаружили нестерпимый холод. Нас охотно встретили и провели к начальнику, где мы определили маршрут посещения, нам разрешили фотографировать выборочно. Спорить мы не стали, нам хотелось поработать по максимуму.
Сразу пошли в отряд ОСУОН, где несколько осужденных попросились к нам на беседу. Что примечательно, руководство колонии по поступившим жалобам, сразу же разрешило конфликт, где, по сути, мы выступили в роли медиаторов.
Надо отметить, что впечатление о санитарном состоянии зданий колонии оставляет желать лучшего. Обшарпанные стены, давно некрашеные батареи и полы. Тусклая и грустная картина. Переполненный отряд, более пятидесяти человек на площади около пятидесяти метров. Ка они там умещаются, на понятно.
Около отбоя попали в ШИЗО-ПКТ, как нам жалобы посыпались, о плохих условиях содержания, о плохом медицинском обслуживании, о холоде в камерах, о не выплате пенсий, о невозможности воспользоваться магазином. Ребята находились в промерзших камерах, с плесенью и грибком по низу стен, с повышенной влажностью и недостатком солнечного света. Нам они кричали в след, приезжайте по чаще, нам хоть будет теплее.
С тяжелым осадком уезжали мы из колонии. С одной стороны, руководство колонии, включая начальника, шло нам на встречу, с другой – жалобы осужденных.
Что с бюджетом колонии, выделяют ли им средства, возможна ли перереконструкция колонии и капитальный ремонт зданий и сооружений??? Эти вопросы мы зададим в своем заключении. Каков будет ответ и грядут ли глобальные перемены, посмотрим.
Лариса Захарова,
член ОНК Свердловской области.
Поздравляю, мне кажется это великолепная мысль
Где отчеты ОНК по ИК-15 поселка Сосьва. Ос.Черезов К.г. с 2013 года обращался во все правоохранительные органы с заявлениями обращениями о нарушении его прав, в том числе направлялись обращения в ОНК Свердловской области. Никто не соизволил приехать и провести соответствующие мероприятия. Понятно, что поселок Сосьва отдален от Екатеринбурга, где «базируются» члены ОНК, однако это не оправдание отсутствия проверок условий содержания в ИК-15.