Презумпция добросовестности тюремщиков действует, а презумпция невиновности нет!
03 ноября 2015 Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Республики Мордовия оставила без изменения приговор Зубово-Полянского районного суда от 29 июля 2015 года в отношении Решетова А.С., апелляционные жалобы осужденного и адвоката без удовлетворения.
Зубово-Полянский районный суд установил, что Решетов совершил заведомо ложный донос о совершении преступления, соединенный с обвинением лица в совершении тяжкого преступления. Так наказали осужденного за его заявление о совершении в отношении него сотрудниками физического насилия.
Суд первой инстанции отказал подсудимому в вызове свидетелей, отбывающих наказание вместе с ним в печально известной колонии № 10 УФСИН России по Республике Мордовия (поселок Ударный). Они якобы не могли видеть происходящего, так как находились в момент происшествия в камерах. Согласно статье 56 УПК РФ (Свидетель) – «Свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний.» Отказал в вызове свидетелей и суд второй инстанции, хотя осужденный говорил о том, что осужденные слышали как его избивают, что он после происшествия показывал другим осужденным следы избиения. Таким образом, осужденный не смог представить доказательства в свою защиту.
Что же подвигло мордовские суды на вынесение столь сурового приговора? Какие убойственные доказательства откопало следствие?
Если проанализировать материалы уголовного дела, то становится ясно, что суды наплевали на презумпцию невиновности.
Согласно частям третьей и четвертой статьи 14 УПК РФ — «Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.»
Представьте ситуацию, в которой все действующие лица так или иначе являются заинтересованными в исходе происшествия. В комнате находятся четыре человека, один осужденный и трое тюремщиков. В комнате ведется видеонаблюдение. Спрашивается – можно ли полностью доверять показаниям любой из сторон? Из приговора понятно, что можно. Но это значит, что суд встал на сторону тюремщиков сознательно. Показания тюремщиков являются для суда бесспорными.
Я был допущен в качестве защитника, наряду с адвокатом, судом апелляционной инстанции. То есть я уже заинтересованный человек в исходе дела.
В ходе прений я заявил, что судебное разбирательство в суде первой инстанции не являлось справедливым, как понимает это значение Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод в своей статье 6 (Право на справедливое судебное разбирательство) – «каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.»
Может ли считаться справедливым суд, отказывающий в вызове свидетелей? При этом Конвеция предусматривает, что каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него…
Учитывая, что Конвенция о защите прав человека и основных свобод является частью российской правовой системы и все эти права, гарантированные Конвенцией, отражены в Конституции России и в уголовно-процессуальном законодательстве, то суды, рассматривающие уголовное дело Решетова, не могли отказывать подсудимому в вызове свидетелей. Однако они отказали. У меня риторический вопрос к читателям – защита ошибается? И суды имели право не вызывать свидетелей? Я думаю, что в конце концов мы получим ответ на этот вопрос из первых рук. Жалоба в Европейский Суд по правам человека будет подана. Одним из пунктов жалобы будет нарушение статьи 6 Конвенции — несправедливость судебного разбирательства.
А теперь обратимся к главному объективному доказательству обвинения – видеозаписи. Длительность видеозаписи 3 минуты 57 секунд. На ней видно, но не слышно! как в комнату заводят Решетова, он снимает предметы одежды и передает их для осмотра сотруднику колонии. Вдруг осужденный начинает биться о стену. Осмотр прекращается. Прекращается и видеозапись!
В суде апелляционной инстанции я попросил огласить показания осужденного в ходе судебного разбирательства в Зубово-Полянском районном суде. Из них следует, что осужденный находился в комнате 40 (сорок) минут. По его словам, именно после прекращения осмотра его начали избивать сотрудники колонии. Суд первой инстанции указывает, что осмотр длился с 8 часов 10 минут до 8 часов 15 минут. Есть показания осужденного, что осмотр длился 40 минут. Есть показания свидетеля Ермакова, что примерно в 8 часов 05 минут осужденный Решетов уже стоял в трусах. Всем этим противоречиям суд не дал оценку.
Для меня понятно, что видеозапись не может служить основой для вынесения обвинительного приговора, ведь она не фиксирует те события, которые послужили поводом для написания Решетовым заявления о преступлении, совершенного в отношении него сотрудниками колонии. Решетов всегда утверждал, что избиение было совершенно после проведения осмотра.
И вот здесь возникает ситуация, когда суды должны действовать по закону. Сотрудники утверждают, что даже пальцем не прикасались к осужденному, тот все якобы выдумывает. Осужденный показывает, что сотрудники оскорбляли и унижали его во время проведения осмотра. Напомню, что видеозапись идет без звука! Вспоминаю судебное заседание в Октябрьском суде города Саранска, когда рассматривался иск начальника этой колонии о защите чести и достоинстве. Начальник представил видеозапись отличного качества и мой голос, произносящий слово «придурок» был прямо как у артиста хорошо слышен.
Суды требуют от обвинения доказательств совершения преступления. В данном случае из доказательств только показания тюремщиков. Получается, что слово трех тюремщиков весомее слова одного осужденного! При этом известно, что именно их осужденный обвинял в применении физической силы. Следователь вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по заявлению Решетова. Это значит, что он не усмотрел признаков совершения преступления. И тут же возбуждает уголовное дело по обвинению Решетова во лжесвидетельстве на основе тех же доказательств, которые были у него при проверке заявления о преступлении. Что-то сгнило в российской правовой системе. Протекает изрядно, если возможно возбуждать такие уголовные дела.
Сергей Марьин,
эксперт ООД «За права человека».
На фото: Решетов А.С.
